Возлюбленные во Христе сестры! Вы приняли начаток ангельского образа и вступили на стезю, уклонение от которой грозит человеку неминуемой гибелью. С точки зрения здравого смысла вы совершили шаг странный, необъяснимый, отчаянный. Мирянам, даже православным христианам, образ монашеской жизни по большей части непонятен. Одни относятся к нему с благоговением и уважением, другие — их большинство — с презрением, но тайна монашеской жизни для тех и других остается сокрытой. И нам самим, может быть, страшно оттого, что у нас нет возможности передумать и обратиться вспять, а вместе с тем нет и совершенной, полной надежды на то, что Господь нас помилует. Мы рискуем, не имея возможности избежать этого риска: отрекаемся от пути более скромного, но и более твердого, каким является путь брачной жизни, вступаем на путь, где много стремнин и опасностей, и не знаем, что нас ждет. Поэтому для того, чтобы уверить вас в том, что милость Господня беспредельна и Господь Иисус Христос спасает и милует всякого человека, притекающего к Нему (приходящего иногда, может быть, и поневоле, но с искренним душевным покаянием), я хочу прочесть вам евангельское зачало из повествования апостола Иоанна Богослова.
Иисус же иде в гору Елеонску: заутра же паки прииде в церковь, и вси людие идяху к Нему: и сeд учаше их. Приведоша же книжницы и фарисее к Нему жену в прелюбодeянии яту, и поставивше ю посредe, глаголаша Ему: Учителю, сия жена ята есть нынe в прелюбодeянии: в законe же нам Моисей повелe таковыя камением побивати: Ты же что глаголеши? (Ин. 8, 1–5). Мы тоже по своим грехам и, в особенности, по своей душевной развращенности достойны побиения камнями, так как постоянно прелюбодействуем внутри себя со всевозможными греховными помыслами. И мы сами чувствуем свое крайнее недостоинство, когда приближаемся в молитве ко Господу.
Сие же рeша искушающе Его, да быша имeли что глаголати Нань. Иисус же долу преклонься, перстом писаше на земли, не слагая им (Ин. 8, 6). Разные толкователи всегда обращали внимание на странное поведение Спасителя. Например, Евфимий Зигабен говорит, что Спаситель вел себя как человек задумавшийся и как бы не желающий вникать в то, что Ему говорится, поэтому Он и чертил что-то на земле. Такое психологическое объяснение возможно. Один из современных толкователей утверждает, что Спаситель писал на земле грехи людей, которые пришли обличить взятую в прелюбодеянии женщину, и они, увидев написанными свои грехи, устыдились и ушли. Можно предположить, что Господь Иисус Христос чертил перстом на земле, давая понять, что Он есть Тот Самый, Кто дал Моисею скрижали, на которых перстом Божиим были написаны Божественные заповеди. Возможно, Он и писал на земле эти самые заповеди. Но, если там и не было написано ничего определенного, в таком поведении Господа Иисуса Христа люди проницательные могли увидеть указание на то, что Он и есть Тот, Кто дал заповеди Моисею. Тот же, Кто дал эти заповеди, выше их и может превзойти их Своим милосердием.
Якоже прилежаху вопрошающе Его, восклонься рече к ним: иже есть без греха в вас, прежде верзи камень на ню. И паки долу преклонься, писаше на земли. Они же слышавше и совeстию обличаеми, исхождаху един по единому, наченше от старец до послeдних: и оста един Иисус, и жена посредe сущи (Ин. 8, 7–9). Совесть — это голос Божий в человеке. Это не есть нечто приобретенное человеком вследствие того, что он является приверженцем той или иной идеологии, имеет те или иные убеждения. Совесть присутствует во всяком человеке, и Евангелие только пробуждает и просвещает ее. Есть, конечно, религии и человеческие учения, которые могут совесть заглушить, но никто и ничто не может убить ее. Совесть этих людей как бы говорила то же, что внушал этим людям Спаситель, как Бог всеведущий, вездесущий и всемогущий, проникающий в глубины человеческого сердца, а может быть, Он даже и изображал это при помощи письма на земле.
Восклонься же Иисус и ни единаго видев, точию жену, рече ей: жено, где суть, иже важдаху на тя? Ни кийже ли тебе осуди? Она же рече: никтоже, Господи (Ин. 8, 10–11). Если мы пришли к Господу, никто не смеет нас осудить, никто не смеет нас порицать, какими бы мы ни были. Хотя бы мы и не были готовы к соединению и общению с Ним, но Господь Своею милостью и безграничной любовью покрывает все наши грехи, даже самые тяжкие. Поэтому тот, кто сможет, несмотря на все препятствия, приблизиться к Нему, за одно это может иметь благую надежду, что милость Божия не оставит его, что Господь помилует его и в сей жизни, и в будущей.
Рече же ей Иисус: ни Аз тебе осуждаю: иди и отселe ктому не согрeшай (Ин. 8, 11). Итак, избрав монашеский образ жизни, мы, когда приближаемся к Господу, в особенности в молитве Иисусовой, каждый раз испытываем нечто подобное: нас обвиняют наши помыслы, но Господь милостив, и мы уходим оправданными, лишь бы только в нас была решимость не согрешать. Но даже если мы вновь согрешим, то, не поддаваясь унынию и отчаянию, превозмогая всевозможные препятствия, мы должны снова возвратиться к Господу Иисусу Христу. И тогда опять услышим от Него эти бесконечно милостивые слова: Ни Аз тебе осуждаю: иди и отселe ктому не согрeшай.
Итак, имейте благую надежду, сестры! Помните, что Господь Иисус Христос, возвестивший учение о любви, есть Сама любовь, как сказал апостол Иоанн Богослов. Он возлюбил нас до такой степени, что жизнь Свою отдал, распявшись за нас, каждого человека в то время созерцая в Своем всеведущем уме. Господь прежде нашего рождения знает все наши грехи, всю нашу жизнь. Он, конечно, помилует нас — только бы мы от Него не отступили и вопреки страху, который внушают нам наши падения, грехи и страсти, имели бы мужество прийти к Господу и вступить с Ним в духовное, сверхъестественное общение. Аминь.
[*] Слово на постриг в рясофор. Ново-Тихвинский женский монастырь, 18 апреля 2002 года.