Итак, оправдавшись верою, мы имеем мир с Богом через Господа нашего Иисуса Христа, через Которого верою и получили мы доступ к той благодати, в которой стоим и хвалимся надеждою славы Божией. И не сим только, но хвалимся и скорбями, зная, что от скорби происходит терпение, от терпения опытность, от опытности надежда, а надежда не постыжает, потому что любовь Божия излилась в сердца наши Духом Святым, данным нам. Ибо Христос, когда еще мы были немощны, в определенное время умер за нечестивых. Ибо едва ли кто умрет за праведника; разве за благодетеля, может быть, кто и решится умереть. Но Бог Свою любовь к нам доказывает тем, что Христос умер за нас, когда мы были еще грешниками. Посему тем более ныне, будучи оправданы Кровию Его, спасемся Им от гнева. Ибо если, будучи врагами, мы примирились с Богом смертью Сына Его, то тем более, примирившись, спасемся жизнью Его.
О христианском отношении к скорбям
Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!
Святой апостол Павел говорит: «Итак, оправдавшись верою, мы имеем мир с Богом через Господа нашего Иисуса Христа» (ст. 1). Мы оправдываемся не своими делами, даже если они исключительны, не какими-либо человеческими преимуществами или христианскими подвигами, но только своей верой. Имея эту добродетель, мы приобщаемся к крестной жертве Спасителя. Из приведенных слов апостола Павла можно также сделать вывод о том, что, если мы, получив оправдание, приобретаем мир, значит, до этого враждовали с Богом, хотя, может быть, неосознанно. Мы враждуем с Богом не так, как друг с другом: причинить Ему какой-либо вред мы не можем. Мы враждуем с Ним в том смысле, что грешим, нарушаем заповеди, то есть идем против Его воли, против самой своей природы, которая сотворена Богом и имеет в себе естественный нравственный закон. Примириться же с Богом мы можем только в Господе Иисусе Христе и через Него, и никак иначе.
«Через Которого верою и получили мы доступ к той благодати, в которой стоим и хвалимся надеждою славы Божией» (ст. 2). В чем состоит мир, полученный нами? Он дарует нам доступ к Божественной благодати, в которой мы твердо стоим, если являемся истинными христианами. Ничто не может лишить нас ее, если только мы сами не отвергнем ее своими грехами. Благодать эта есть только предвкушение той славы, которой сподобятся все святые в будущем веке, в особенности, когда произойдет воскресение из мертвых и наступит Страшный суд. Тогда не только душа человеческая, но и тело вкусит Божественную славу. Апостол Павел не говорит, что такое слава Божия, но мы должны понимать это сами, исходя из учения святых отцов, то есть церковного Предания. А не говорит он об этом потому, что это неудобосказуемо. Слава Божия есть, собственно, Божественная благодать. У Бога не такая слава, как у человека. Мы бываем славны, так сказать, чужим мнением, наша слава состоит в том, что другие думают о нас нечто превосходное. Но слава Божия — это излияние Божественных энергий, или действий, столь обильных, великих и сладостных, что назвать их точно невозможно из-за ограниченности человеческого разума, из-за нашей неопытности. Даже духовно опытный человек, сам испытавший славу Божию, едва ли может на человеческом языке передать это другим людям, разве что скажет об этом нечто в превосходной степени. Поэтому и апостол Павел выражается кратко: «В которой стоим и хвалимся надеждою славы Божией». Хвалимся тем, что в будущем веке вкусим этой славы и станем ее носителями, наподобие того как святые апостолы вкусили славы Божией на горе Фавор и как преподобный Серафим Саровский или другие подвижники просветились ею.
«И не сим только, но хвалимся и скорбями» (ст. 3). Мы хвалимся не только надеждой будущей славы, райским блаженством, которого надеемся вкусить когда-то в Царстве Небесном, но и скорбями, испытываемыми нами сейчас. В этой жизни невозможно оставаться без скорбей. Скорби бывают у нас и от нападок злых людей, являющихся часто орудиями диавола, и оттого, что мы боремся со своими страстями, и от вражды к нам демонов. Если мы истинные христиане, то, как это ни странно, должны хвалиться скорбями, «зная, что от скорби происходит терпение» (ст. 3). Нам же хочется, иногда даже любой ценой, избавиться от как будто бы ненужных, неприятных и мучительных для нас скорбей, хочется пребывать в непоколебимом мире, но это неправильно, да и невозможно. Если бы мы вели себя разумно, согласно учению святого апостола Павла, то хвалились бы скорбями, потому что они, если правильно в них подвизаться, производят терпение, которое есть величайшая добродетель. Но просто терпеть, без всякого исхода, не ожидая никакого утешения, было бы тягостно, наверное, даже невозможно. И апостол Павел далее объясняет: «От скорби происходит терпение, от терпения опытность» (ст. 3–4), или, по-славянски, «искусство». Претерпевая борьбу со страстями, ведя внутреннюю брань, мы приобретаем духовную опытность. Это не тот опыт, который имеют люди, прожившие долгую жизнь и многое испытавшие, он не приносит ничего в отношении духовной жизни и только, в лучшем случае, помогает человеку переносить и преодолевать жизненные трудности. Притом часто такой житейский опыт — отрицательный, соединенный с ярко выраженным пессимизмом, это скорее горький опыт. Опыт же духовный — совсем иного рода, потому что, как говорит апостол Павел, «от опытности надежда» (ст. 4). Надежда не на то, что наше страдание закончится, а на то, что мы получим благодать Божию, приобщимся к Богу, вкусим благ Царствия Божия. Это надежда на вечную жизнь, «а надежда не постыжает» (ст. 5). В обыкновенных житейских невзгодах надежда часто оказывается неоправданной, а в духовной жизни она всегда оправдывается и потому «не постыжает». Например, мы понадеемся на человека, а он нас подведет: либо обманет, либо окажется не в силах помочь нам, потому что проявит самонадеянность или потому что обстоятельства переменятся. Но Бог не может ни обмануть, ни оказаться бессильным. И ведя брань, мы должны всегда помнить об этом. Если же нам кажется, что мы ничего не получили, то причину нужно искать в себе: то ли у нас терпения не хватило, то ли необходимой опытности не приобрели, и потому наша надежда оказалась тщетной. Значит, не было в нас и должной надежды, но только некая мечта, самонадеянность. Нужно отличать подлинную надежду на Бога от самонадеянности, которая выражается в том, что мы думаем, будто представляем из себя нечто в каком-либо отношении. Надежда является духовным плодом, действием Божественной благодати тогда, когда человек понимает полную свою немощь, несостоятельность, ничтожество, но в то же время в нем сильна надежда на Бога.
«А надежда не постыжает, потому что любовь Божия излилась в сердца наши Духом Святым, данным нам» (ст. 5). «Надежда не постыжает» потому, что в наших сердцах есть любовь Божия, то есть любовь Бога к нам, и Он, как всемогущий и человеколюбивый, не может не помочь нам. Любовь Божия столь обильна в нас, что апостол Павел говорит, что она не просто пребывает, а излилась в сердца наши, причем не каким-либо человеческим действием или усилием, но Самим Духом Святым, данным нам.
«Ибо Христос, когда еще мы были немощны, в определенное время умер за нечестивых» (ст. 6). Здесь говорится о деле спасения человеческого рода вообще, не только современников Спасителя, но и последующих поколений, в том числе нас с вами. Можно для простоты понимания всех людей свести к одному времени, как бы забыть о времени, будто все мы живем в одном мгновении, и вот в этом мгновении Господь Иисус Христос умер за всех нас, когда мы были еще немощными, нечестивыми, бессильными в отношении благочестивой жизни и чуждыми Христа. Глубокое осознание и переживание своей немощи совершенно необходимо, иначе мы забываем о том, что искуплены даром и спасены жертвою Христовою, а не своими, пусть даже необыкновенными, как нам кажется, усилиями или великим подвигом. Если бы крестная жертва перестала на нас распространяться, то вновь стала бы действовать наша глубочайшая немощь, которая сделала бы нас неспособными даже перстом двинуть что-либо нравственное, по евангельскому выражению (см. Мф. 23, 4). Под «определенным временем» можно понимать то время, которое было предопределено, или то время, когда мы были нечестивыми. Отступит благодать Божия, что иногда бывает по нашей, конечно, вине, и вновь мы возвращаемся в свое нечестие, хотя бы даже в том смысле, что вдруг начинаем с услаждением вспоминать какие-то свои прошлые грехи или чувствовать вкус к греховной жизни, уже отринутой нами.
«Ибо едва ли кто умрет за праведника; разве за благодетеля, может быть, кто и решится умереть» (ст. 7). Люди даже за благочестивого, безупречного, праведного человека едва ли решатся умереть, разве только, может быть, за своего благодетеля. Господь же умер не за праведника, не за благодетеля, не за тех, кто благодетельствовал Богу, о чем безумно и помыслить, но за немощных и нечестивых. Из этого мы познаём безграничную любовь Божию, которую Он простер к нам, когда мы были еще Его врагами.
«Но Бог Свою любовь к нам доказывает тем, что Христос умер за нас, когда мы были еще грешниками» (ст. 8), то есть когда жили вне всякой нравственности. Надо иметь в виду, что мы читаем зачало из Послания апостола Павла к римлянам, которые были некогда язычниками и жили в совершенном нечестии, идолопоклонстве, разврате, человекоубийстве. Достаточно вспомнить о любимом развлечении римлян — гладиаторских боях, во время которых рабы на потеху публике сражались друг с другом насмерть. Причем зрелище это было любимо не только чернью, но и знатью, людьми как будто бы образованными и утонченными. Только из одного этого примера мы можем понять, как далеко отстояли римляне от благочестивой жизни. И в то время, когда римляне наслаждались гладиаторскими боями и на их глазах проливалась кровь, или в то время, когда мы тешились каким-нибудь другим отвратительным зрелищем, Христос за нас страдал. «Посему тем более ныне, будучи оправданы Кровию Его, спасемся Им от гнева» (ст. 9). «Ныне», то есть когда мы уже искуплены, когда мы примирились с Богом, а значит, пребываем в мире с Ним (само слово «примирение» происходит от слова «мир»). Наконец, если мы будем находиться в единении с Богом, то спасемся от гнева.
В этом прекрасном, глубоком поучении святого апостола Павла я обратил бы особое внимание на следующую, наверное, наиболее важную для нас мысль: «Хвалимся и скорбями, зная, что от скорби происходит терпение» (ст. 3). Даже когда нам бывает очень тяжело, ведь скорбь предполагает, что человек испытывает трудности, переживает некое мучение, борьбу, тем не менее, мы не должны роптать, унывать, отчаиваться или молиться о том, чтобы скорби удалились от нас. Но должны, по слову апостола Павла, хвалиться ими, потому что в этих скорбях мы совершенствуемся. От них, если мы относимся к ним так, как подобает истинным христианам, происходит терпение, заключающееся в том, что мы следуем заповедям Божиим и ради них переносим труд и болезнь. А терпение, в свою очередь, дает нам духовную опытность, о которой писали святые отцы. Ведь все их поучения о борьбе со страстями, о стяжании благодати — это выражение той самой опытности, происшедшей от терпения в скорбях. Читая книги святых отцов, мы, можно сказать, заимствуем их опытность, то есть научаемся правильно вести духовную жизнь. Но мы должны и сами пережить все то, о чем они говорят, их опытность должна стать нашей опытностью. От этого произойдет надежда, никогда не постыжающая нас, потому что мы надеемся на Господа Иисуса Христа, Который не оставит нас никогда. Лишь бы мы исполняли эту заповедь, изложенную апостолом Павлом в кратких словах: хвалиться в скорбях, потому что от этого происходит терпение, от терпения — опытность, от опытности — надежда. Любовь Божия к нам безгранична. Никогда не будем терять надежды, но всегда будем уповать на Бога. Он нас не обманет, не откажется помочь нам по бессилию, как мы иногда вынуждены отказывать в помощи другому человеку, Он всегда с нами. Бог, не пожалевший Сына Своего Единородного для того, чтобы искупить нас от греха, смерти и вечной погибели, тем более сейчас нас не оставит. Мы всегда должны помнить об этом и подвизаться с пламенной ревностью, осознавая, конечно, что выходим победителями не благодаря своему уму и своим усилиям, но благодаря помощи Божией. Проверить же приобретенную духовную опытность можно, изучив святоотеческое Предание и сравнив то, что переживаем мы, с тем, что испытывали святые отцы. Тогда никто не сможет совратить нас со спасительного пути и погубить. Тогда о нас действительно можно будет сказать, что мы получили доступ к благодати, в которой стоим и никогда не падаем. Аминь.