Братия! желание моего сердца и молитва к Богу об Израиле во спасение. Ибо свидетельствую им, что имеют ревность по Боге, но не по рассуждению. Ибо, не разумея праведности Божией и усиливаясь поставить собственную праведность, они не покорились праведности Божией, потому что конец закона — Христос, к праведности всякого верующего. Моисей пишет о праведности от закона: исполнивший его человек жив будет им. А праведность от веры так говорит: не говори в сердце твоем: кто взойдет на небо? то-есть Христа свести. Или кто сойдет в бездну? то-есть Христа из мертвых возвести. Но что говорит Писание? Близко к тебе слово, в устах твоих и в сердце твоем, то-есть слово веры, которое проповедуем. Ибо если устами твоими будешь исповедывать Иисуса Господом и сердцем твоим веровать, что Бог воскресил Его из мертвых, то спасешься, потому что сердцем веруют к праведности, а устами исповедуют ко спасению.
О подлинной ревности
Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!
Святой апостол Павел говорит: «Братия! желание моего сердца и молитва к Богу об Израиле во спасение» (ст. 1). Апостол рассуждает об Израиле, поскольку римляне, к которым обращено это Послание, в то время, видимо, превозносились над израильтянами из-за того, что те в основной своей массе не приняли христианства. Впрочем, мы имеем об этом несколько превратное представление. Согласно данным некоторых исторических исследований христианство приняло до трети еврейского народа, а ведь это очень значительное число. Для сравнения скажем, что у нас в России сейчас подлинно православными являются лишь несколько процентов населения. В апостольские времена человеку, принявшему христианство, грозило лишение не только имущества и родины (что случилось с апостолами), но даже и жизни. А потому он не мог быть нерадивым христианином, но совершал все, что требовал от него долг веры. Следовательно, для лучшего понимания ситуации нужно сравнивать общее число христиан первых веков с числом самых ревностных и, выражаясь несколько казенным языком, практикующих прихожан нашего времени. А таких в русском народе, по разным подсчетам, от одного до, самое большее, пяти процентов. Пять процентов составляют двадцатую часть. Итак, сравним: до трети евреев обратились в христианство, двадцатая часть россиян являются подлинно православными, живущими согласно своей вере. Значит, не так уж и мало было принявших христианство израильтян. Тем не менее, апостол Павел желает, чтобы ко Христу обратился весь народ, ибо израильтяне имели для этого гораздо больше оснований, чем язычники. Потому-то и было для всех удивительно, что те, которые ожидали Христа, не приняли Его, а те, которые никогда о Нем не слышали, стали Его последователями и учениками. Однако апостол Павел предостерегает: не нужно злорадствовать над заблуждающимися иудеями, потому что хотя они и гонят Церковь и враждебны по отношению к ней, но могут покаяться. Святой Павел говорит так потому, что сам был гонителем Церкви и знает, что неразумная ревность, не соединенная с подлинным знанием Священного Предания и пониманием богооткровенной истины, дает мыслям человека неверное направление, так что он формально верит закону Моисея, пророкам, а в действительности не понимает их.
Поэтому апостол Павел далее говорит: «Ибо свидетельствую им, что имеют ревность по Боге, но не по рассуждению» (ст. 2). «Ревность не по разуму» — это всем нам известное славянское выражение, мы часто повторяем его, когда хотим дать характеристику человеку, имеющему неправильную ревность. У всех нас в той или иной степени такая ревность проявляется, например, когда мы, сами имея ревность, осуждаем тех, кто, с нашей точки зрения, ее не имеет, кто нерадив. Или заботимся о второстепенных вещах, допустим, о соблюдении устава, но забываем о заповедях. Или ревнуем о православии, но что такое собственно православие, не знаем и считаем, что истинно православный не должен принимать идентификационного номера или документы нового образца. Все это можно в широком смысле назвать «ревностью не по разуму». Однако слова апостола следовало бы перевести иначе, потому что славянское выражение мы понимаем неправильно. По-славянски «разум» — понимание, знание. Мы же, употребляя выражение «ревность не по разуму», имеем в виду человека ревностного, но неразумного. Более точный перевод — «ревность, не соответствующая знанию», «ревность без знания». О каком знании идет речь? Конечно же, не просто о знании закона. Ибо кто знал закон, как не иудеи, изучавшие его с детства? Даже некоторые женщины-израильтянки были законоучителями, хотя это случалось исключительно редко. Мальчики начинали изучать закон, Священное Писание и толкования Писания с четырехлетнего возраста. (В поздние времена толкования заимствовались из сборника иудейских вероучительных истин, Талмуда, и были, конечно же, неправильными.) В средние века, когда почти вся Европа была неграмотной, евреи, напротив, все поголовно были грамотны. К тому возрасту, когда можно было вступать в брак, а браки у них были очень ранние, они уже знали основы вероучения. Тем, кто были успешны в учении, позволялось в дальнейшем ничем более не заниматься, кроме как изучением Священного Писания и предания (предания, к сожалению, того самого, которое Спаситель осуждал как человеческое). Столь почетным считалось это дело. Если так было в средние века, то, надо думать, и во времена Спасителя образованию уделялось чрезвычайно большое внимание и человек неграмотный, а таких было большинство из двенадцати апостолов, считался презренным и грешным, потому что не мог в точности соблюдать закон, не будучи знаком с ним в полной мере. Иудеи придавали громадное значение грамотности, но учились они не с целью получить образование в современном смысле слова, то есть приобрести широкие, разнообразные познания, а с целью изучить закон Моисеев, пророческие книги, старческие предания. Поэтому упрекать евреев в том, что они не имели знания закона, нельзя. В этом смысле именно римляне не знали ничего, за исключением некоторых, принявших веру Моисееву до проповеди Христовой; по иудейскому преданию, их называли пришельцами. Значит, речь идет о другом знании. Это знание сердечное, которое сейчас мы назвали бы истинной верой, — его-то у большинства израильтян времен апостола Павла не было. Они имели только теоретическое познание, а не опытное знание истины. Поскольку сердце иудеев было слепо, или, как выражается апостол Павел в ином месте, «покрывало лежит на сердцах их» (см. 2 Кор. 3, 15), постольку их ревность устремлялась не в том направлении и они, между прочим, преследовали христиан. В частности, апостол Павел много пострадал от своих единоплеменников, имевших ревность не по разуму. Тем не менее, несмотря на вражду с их стороны, он находит в них и нечто похвальное. Да, говорит он, ваша ревность хороша, но, к сожалению, нет в ней самого главного — подлинного знания, иными словами, знания духовного.
«Ибо, не разумея праведности Божией и усиливаясь поставить собственную праведность, они не покорились праведности Божией» (ст. 3). Иудеи не понимали, что истинная праведность даруется Богом. Невозможно приобрести ее человеческими трудами и усилиями. Между прочим, сейчас много таких людей (в какой-то степени к ним относимся и мы), которые думают, что праведность можно стяжать своими собственными усилиями. Это очень распространенное и стойкое заблуждение. Однако наши труды — это лишь свидетельство нашей искренности, а может быть, и проявление уже в какой-то степени действующей в нас праведности Божией. Если мы будем следовать этой праведности, нашедшей в нас место и живущей в нас, то она будет увеличиваться, усиливаться, пока не обымет наше сердце и вообще все наше существо.
Вместо того чтобы надеяться на милость и помощь Божию, действующую только через Христа, посланника Божия, Мессию, единственного, через Кого можно спастись, иудеи думали помимо Него, собственными усилиями утвердить свою праведность. Но это невозможно, потому что для этого нужно исполнить весь закон. В нас происходит нечто подобное. Хотя мы искренно верим во Христа и принимаем Его, однако, забывая о своей вере и о том, что без Господа, по выражению Евангелия, мы не можем творить ничего (см. Ин. 15, 5), мы в чем-то надеемся на себя и пытаемся утвердить свою праведность — формально правильную, однако основанную на человеческом усилии. Часто наш разум обманывает нас, и вместо праведности мы пытаемся исполнить свои фантазии, придавая им чрезвычайно большое значение. Мы боремся, трудимся, нам кажется, что мы достигли какого-то успеха, но все напрасно. Хорошо, когда человек видит, что у него ничего не получается, и очень плохо, когда он мнит, будто бы исполнил все намеченное, начинает гордиться своими мнимыми достижениями и приходит в ослепление. Подобное состояние, которое вполне обоснованно можно назвать прелестью, ведет его к погибели. Никто не способен вразумить такого человека, как не способен был никто обличить, вразумить и привести к покаянию иудеев, мнивших, будто бы они исполнили всё, тогда как они исполняли лишь предания человеческие, пренебрегая заповедями Божиими, по обличению Самого Спасителя (см. Мк. 7, 8).
«Они не покорились праведности Божией». Праведности Божией нужно покориться и умом — в смысле понимания, и сердцем — в смысле чувства, и волей — в смысле исполнения. Нужно принять ее, а не пытаться заменить собственными представлениями и делами человеческими, не соответствующими заповедям Божиим.
«Потому что конец закона — Христос, к праведности всякого верующего» (ст. 4). Для израильтян концом закона стал Христос, потому что закон, по выражению апостола Павла, был их детоводителем ко Христу, по-гречески — педагогом (см. Гал. 3, 24). И как ветхозаветный закон должен был привести иудеев ко Христу, так и закон евангельский, которому мы следуем, должен привести нас к Нему, чтобы мы поняли, что только Он один может нам помочь исполнить Его заповеди. Ни мы сами, пусть даже мы имеем какие-то дарования, ни кто-либо из окружающих нас людей ничем не сможет нам помочь, если Христос не осуществит все в нас и для нас. Мы должны познать это опытно, иначе уподобимся иудеям, так как, исповедуя Христа, будем придерживаться их духа. Спаситель, например, обличал наиболее преданных Ему учеников, двенадцать апостолов: «Берегитесь закваски фарисейской и саддукейской» (Мф. 16, 6). Здесь идет речь о фарисействе: именно фарисеи надеялись на свои добрые дела, на свою безупречную праведность. Значит, можно иметь истинную веру, умом придерживаться учения Христова и в то же время в душе хранить фарисейскую закваску, по духу быть фарисеем.
Иудеи только тогда обрели бы праведность, когда познали бы Христа. Так и мы обретем праведность, если познаем Его опытно, а не только от чтения святоотеческих книг или духовной литературы по догматическому, нравственному, сравнительному богословию. Даже аскетическая литература, если мы читаем ее только из любопытства и не умеем или не хотим применить ее ко всему многообразию своей внутренней жизни, оказывается для нас тем, чем для иудеев был закон Моисеев. Плох ли закон Моисеев? Плох ли пророк Моисей, или Исаия, или Иеремия, или другие? Плохи ли они все? Кто скажет такую хулу? Они прекрасны, и прекрасны аскетические творения святых отцов. Но если иудеев не смог вразумить и привести ко Христу пророк Моисей или Исаия, который ясно говорит о Христе, из-за чего даже назван «пятым евангелистом», то и нас не смогут привести к сердечному, опытному познанию Христа ни святые отцы, ни аскетические писатели, если мы на себе не испытаем, что конец закона — Христос и только в Нем и с Его помощью мы, как и всякий верующий, приобретаем истинную праведность, не человеческую, а Божию.
Можно измыслить себе какие-то установления или заимствовать их от других людей. Поскольку эти установления человеческие, мы бываем способны их исполнить и, исполняя, гордимся: вот какие мы хорошие и праведные. Но когда речь идет о праведности Божией, о заповедях Божиих, мы обнаруживаем, что человеческими силами исполнить их невозможно и что здесь мы нуждаемся в помощи Божией, во Христе. Во время Божественной литургии священники приветствуют друг друга словами «Христос посреде нас» — «И есть, и будет». А святой праведный Иоанн Кронштадтский, глубоко переживая подлинность присутствия Христа, говорил так: «Христос посреде нас, живый и действуяй». Вот пример человека, который пережил это опытно. Потому он и стал тем, кем мы его знаем.
«Моисей пишет о праведности от закона: исполнивший его человек жив будет им» (ст. 5). Действительно, исполнивший его жив будет им — жив не только в том смысле, что Господь сохранит его телесную жизнь, но и в том, что он обретет жизнь духовную, жизнь духа, жизнь в Боге. Однако нужно правильно понимать слова «исполнивший его». Кто может собственными усилиями исполнить закон? Из Священного Писания мы знаем, что, пока не пришел Христос, и великие праведники впадали иногда в такие согрешения, которые нас смущают и ужасают. Даже люди, имевшие пламенную любовь к Богу, в те времена не могли исполнить всего. Поэтому они ожидали пришествия Мессии с жаждой, ибо знали, что сами ничего не сделают, пока Господь не пришлет обетованного Мессию-Христа, и только с Его помощью, а не своими усилиями они могут стать праведными и быть помилованы, только в Нем они могут освятиться. Мы же, поскольку прилагаем мало усилий и слабо понуждаем себя к жизни по заповедям, постольку и не приходим к внутреннему ощущению того, что без Христа мы не способны ничего сделать. Нам кажется, что мы не делаем просто потому, что не до конца еще напряглись или пока не хотим делать. Мы находим и другие объяснения, а может быть, не думаем об этом вообще. Исполняем какой-то минимум и полагаем, будто этого достаточно. Потому и не познаём той истины, что понуждение себя к праведности от закона учит искать Христа как единственного помощника в ее достижении. Мы имеем великое преимущество по сравнению с древними праведниками, потому что Христос уже пришел — лишь бы мы прибегли к Нему.
«А праведность от веры так говорит: не говори в сердце твоем: кто взойдет на небо? то есть Христа свести» (ст. 6). Апостол Павел противопоставляет праведность от закона, связанную с исполнением всех дел, что, впрочем, невозможно, с праведностью от веры, при которой человек надеется не на свои дела и усилия, а на Христа. О Его пришествии в мир апостол далее и рассуждает. Для чего нужно взойти на небо? С намерением умолить Бога о том, чтобы Христос сошел на землю спасти человечество. Не знаю, как было во времена апостола Павла, но в более поздние времена некоторые из иудеев считали, что Христос существует от века и живет на небесах. Может быть, это мнение имеет в своей основе понимание той истины, что Христос — это не просто человек, но Сын Божий. А может быть, мнение это совсем неправильно и заключается в том, что от века существует душа Христа. Так, по крайней мере, думали в религиозном иудейском течении хасидизме в XVIII–XIXвеках. Хасидские праведники, цадики, самой главной целью своей жизни считали цель умолить Бога, чтобы Он быстрее послал Христа. Конечно, они заблуждались, потому что Христос уже явился, но отсюда мы можем сделать вывод о том, что, вероятно, и в древности евреи в особенности усердно молились о пришествии в мир Христа, как бы стремились взойти на небо, чтобы ускорить начало Его спасительной миссии. Но апостол Павел рассуждает так: «Не говори в сердце своем: кто взойдет на небо? то есть Христа свести», иными словами, не сомневайся, потому что Христос уже пришел, Он уже явился.
«Или кто сойдет в бездну? то есть Христа из мертвых возвести» (ст. 7). Он воплотился, совершил Свою спасительную миссию, был распят и воскрес, и ты не должен в этом сомневаться. Все необходимое для нашего спасения уже совершено.
«Но что говорит Писание? Близко к тебе слово, в устах твоих и в сердце твоем, то есть слово веры, которое проповедуем» (ст. 8). Чтобы исполнить волю Божию, не нужно странствовать, искать, потому что слово Божие близко к нам. Настолько близко, что оно, можно сказать, находится в нас. Евангелие, Божественное Откровение, христианское вероучение — по-разному можно назвать это слово, которое «в устах наших и в сердце нашем». Теперь нам уже нечего искать, уподобляясь иудеям, думающим: кто взойдет на небо или кто сойдет в бездну? Ибо все уже совершилось: Христос сошел с небес и воплотился, Христос сошел в бездну и воскрес из мертвых, освободив всех заключенных там адских узников.
То, что «близко к тебе слово, в устах твоих и в сердце твоем», нужно познать не только умом, но и опытно, а опытное постижение чрезвычайно трудно и болезненно. Оно, можно даже сказать, добывается через страдание. При этом мы должны помнить слова Иисуса, сына Сирахова: «Без опыта нет знания» (см. Сир. 34, 10). Услышать от кого-то что-либо — это только начало знания, некое введение. Представьте себе, мы прочли предисловие книги и на этом остановились. Поскольку содержания самой книги мы не знаем, то у нас может сложиться превратное представление о ней. Итак, теоретическое знание, то есть вера от слышания, является началом подлинной, сердечной веры. К приобретению этой веры и призывает нас апостол Павел, когда говорит о слове веры, которое проповедует он, другие апостолы и вообще Церковь Христова.
«Ибо если устами твоими будешь исповедывать Иисуса Господом и сердцем твоим веровать, что Бог воскресил Его из мертвых, то спасешься» (ст. 9). Значит, мы должны исповедовать Иисуса Господом прежде всего устами. Не думайте, что правильного образа мыслей достаточно. Жизнь — вот что необходимо! «Устами» — значит исповедовать перед другими. Не всегда следует исполнять это буквально, хотя при необходимости мы должны обязательно поступить по слову апостола. В первохристианские времена эти слова имели чрезвычайное значение. Да и у нас несколько десятилетий назад за исповедание устами можно было лишиться, как минимум, работы и влачить нищенский образ жизни. А еще раньше, во времена сталинского террора, можно было лишиться свободы и самой жизни. В особенности священнослужители нашей Церкви полагали свою жизнь за то, что исповедали Иисуса Христа устами.
Называть Иисуса Господом не значит всего лишь произносить «Иисус — это Господь», но значит понимать, что Человек Иисус есть не просто исторический персонаж, пусть и чрезвычайно интересный, удивительный, гениальный, но — Господь и Бог. И это уже не одно только признание Христа как подлинного исторического лица, а духовное знание. Исповедуя Иисуса Господом устами перед другими людьми, мы должны и своей жизнью являть это исповедание.
Веровать сердцем — значит веровать совершенно искренно и полно, глубочайшим образом. Если бы мы исполнили эти простые слова, то вся наша жизнь преобразилась бы! Но наше сердце колеблется, смущается, и мы должны честно себе в этом признаться. Признаться не в том смысле, чтобы самих себя назвать неверующими и думать, будто в этом выражается смирение, но в том, чтобы осознать, что вера наша не вполне укоренилась в сердце, не объяла его целиком. Вы помните из Божественного Евангелия повествование о явлении воскресшего Спасителя Своим ученикам и ученицам. Как долго они колебались, сомневались, пока, наконец, сердцем не приняли как будто бы очевидную и, можно сказать, осязаемую истину Воскресения. Нам в некотором смысле и легче, и труднее, но мы должны принять эту истину именно сердцем, ибо то, в чем человек убежден сердцем, он считает подлинно своим убеждением, а не одним из возможных мнений.
Если мы будем «сердцем веровать, что Бог воскресил Его из мертвых», то, по словам апостола Павла, спасемся. Ибо в конечном счете речь идет о спасении. О спасении от греха, от зла, не только окружающего нас, но и пронизывающего наше существо, враждующего против нас изнутри. Но самое главное — спастись от вечных мук, для того чтобы вечно пребывать в общении с Господом Иисусом Христом и через Него с Пресвятой Троицей. Другого пути ко спасению и богообщению не существует. Далее апостол Павел объясняет, для чего нужно все то, о чем он сказал.
«Потому что сердцем веруют к праведности, а устами исповедуют ко спасению» (ст. 10). Как можно стать праведными, если мы не поверим сердцем? Да, мы считаем, что надо вести себя нравственно. Но не может быть в человеке праведности, то есть безупречности, если он не уверовал сердцем, если все его сердце не объято любовью к Господу Иисусу Христу. Сам по себе человек не может исполнить всех Господних заповедей, многотрудных для него по той причине, что он заражен грехом. Кроме того, необходима христианская жизнь, явная для людей, а не только внутренняя праведность, которая может быть соединена с лицемерным, нехристианским поведением, вызванным будто бы извинительными причинами. Этого быть не должно.
Итак, вот что значит иметь подлинную ревность. Не такую ревность, какую имели израильтяне, не такую, какая проявляется в нас, — ревность не по разуму, но ревность, соединенную со знанием. Знанием не теоретическим, а опытным (первое в лучшем случае является лишь началом второго). Если я сам что-то испытал или был участником каких-либо событий, то никто меня не убедит, что этого не было. И каждый из нас, услышав о вере в воскресшего Иисуса Христа, сначала принимает это умом, соглашается с этим. Но мы должны пережить это еще и опытно, в сердце. Должны войти в богообщение, соединиться с Господом Иисусом Христом, жить с Ним, знать Его так, как знаем друг друга, самих себя, и даже больше. Тогда ревность наша будет спасительной. А когда мы обращаем ее на что-то внешнее, то в лучшем случае она отвлекает нас от подлинного пути ко спасению.
Веровать нужно сердцем, а когда сердце переполнено Богом, тогда, по словам Спасителя, «от избытка сердца глаголют уста» (см. Лк. 6, 45). Если в нашем сердце Христос, то и на устах наших будет Христос и мы не сможем сказать ничего дурного. А некоторые люди и совсем не могут говорить, потому что упоение от общения с Господом Иисусом Христом замыкает их уста и делает этих людей погруженными в себя. Такое состояние чрезвычайно ценно. Мы должны к нему приобщиться хотя бы в какой-то степени, иначе не сможем противостоять греху. Ибо нас охраняют не внешние предписания и тем более не монастырские стены и стены келий, но Иисус Христос, и только Он. Поэтому мы должны непрерывно пребывать в Нем. Ревность о стяжании такого состояния есть подлинная и, пожалуй, даже единственно важная для нашего спасения. Она соединена с опытом, без которого знания не бывает. Чтобы не уподобиться иудеям, знающим закон, но не понимающим его, мы должны подвизаться с целью войти внутрь себя и там вступить в богообщение. Тогда мы станем истинными христианами и получим свидетельство того, что мы уверовали сердцем к праведности и, устами исповедуя Иисуса Христа, в особенности в непрестанной молитве, устремляемся ко спасению в вечности. Аминь.