Ибо мы соработники у Бога, а вы Божия нива, Божие строение.
Я, по данной мне от Бога благодати, как мудрый строитель, положил основание, а другой строит на нем; но каждый смотри, как строит. Ибо никто не может положить другого основания, кроме положенного, которое есть Иисус Христос. Строит ли кто на этом основании из золота, серебра, драгоценных камней, дерева, сена, соломы, — каждого дело обнаружится; ибо день покажет, потому что в огне открывается, и огонь испытает дело каждого, каково оно есть. У кого дело, которое он строил, устоит, тот получит награду. А у кого дело сгорит, тот потерпит урон; впрочем сам спасется, но так, как бы из огня.
Разве не знаете, что вы храм Божий, и Дух Божий живет в вас? Если кто разорит храм Божий, того покарает Бог: ибо храм Божий свят; а этот храм — вы.
Христос — основание наше
Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!
Святой апостол Павел, желая соблюсти единство древней Коринфской Церкви от попыток разделить ее между учителями (самим апостолом Павлом, апостолом Аполлосом и апостолом Кифой-Петром), говорит тем неразумным людям, вводившим в Церковь раскол из-за личного пристрастия или, может быть, тщеславия: «Мы соработники у Бога» (ст. 9). Иными словами, и Павел, и Аполлос не сами по себе что-либо значат, но постольку, поскольку являются соработниками Бога или, можно сказать, помощниками, как и переведено в славянском тексте — «споспешницы Богу». «А вы Божия нива, Божие строение» (ст. 9) — вы, то есть все христиане. Это относится не только к коринфянам, но и ко всем нам. Мы являемся Божией нивой, на которой эти соработники Бога трудятся, вернее, сотрудничают с Богом, потому что все, что происходит в Церкви и вообще в мире, совершает Бог, и мы можем быть либо Его орудиями, Его соработниками, сотрудниками, споспешниками, как возвышенно говорит апостол Павел, либо противниками воли Божией. А сама Церковь — это нива, или, если сказать более прозаично, пашня. Получается, что те, кто трудится в Церкви, трудятся как некие крестьяне, пахари, потому что сначала они вспахивают землю нашего сердца, а потом засевают ее и взращивают на ней плоды Божии. Все мы, христиане, должны принести эти плоды. Далее апостол Павел сравнивает всех нас со зданием, которое еще находится в процессе строительства.
Этот труд на ниве Божией, на пашне Божией, закончится тогда, когда прервется наша жизнь. Тогда уже ничего нельзя будет сделать — либо мы останемся бесплодными, останемся неоконченным строением, а может быть, и уродливым, ни для чего непригодным, либо принесем плоды и окажемся прекрасным зданием, храмом Божиим, неким чертогом, в который может вселиться Сам Господь. Заметьте, как прекрасно говорит апостол Павел — все мы принадлежим Богу: одни как соработники Божии, другие как пашня и строение, или, по-славянски, «Божие здание». Все мы Божии. Апостол Павел говорит это, чтобы никто не превозносился, никто не думал, что он сам по себе что-то значит: ни те, кто трудится в деле проповеди и назидает, ни те, кто воспринимает назидание и является плодом этого проповеднического труда.
«Я, по данной мне от Бога благодати, как мудрый строитель, положил основание, а другой строит на нем; но каждый смотри, как строит» (ст. 10). В славянском тексте апостол Павел назван не строителем, а архитектоном. Греческое слово не переведено, слово же «строитель» — перевод не совсем точный. «Архитектон» — это тот, кто что-то созидает, тот, кто руководит созиданием. Это может быть и архитектор в теперешнем смысле слова, и человек, занимающийся каким-либо другим видом созидания, строительства. Апостол Павел говорит, что он положил основание не своими силами, не своим умом и трудом. Никто не может ничего создать сам. Соработники Божии положили основание по благодати Божией, то есть с помощью Божией, которая с преизбытком изливалась на все их дела и слова. Именно по благодати Божией и апостол Павел являлся премудрым архитектоном, как сказано в славянском тексте. Поэтому, когда он восхваляет себя, то тут же приписывает все Богу. «Я есть то, что есть» (см. 1 Кор. 15, 10), — действительно, я премудрый архитектон, но по благодати Божией.
«Я положил основание, а другой строит». Апостол Павел говорит здесь о себе и апостоле Аполлосе. Сам он обратил коринфян к вере, а апостол Аполлос впоследствии их назидал. То же происходит и в наше время. Кто положил в нас основание веры? Конечно, в глубочайшем смысле, святые апостолы, основавшие Церковь Христову. В Русской Церкви такими людьми можно было бы считать святого равноапостольного князя Владимира, равноапостольную княгиню Ольгу, а также первых наших святых, например Антония и Феодосия Печерских. Если говорить конкретно о нашем сестринстве, то пришедшие в обитель по большей части обратились к вере благодаря проповеди тех или иных священников и благодаря чтению святоотеческих книг, христианской литературы. Значит, основание положили другие, а не мы. И мы здесь скорее подобны апостолу Аполлосу. Мы созидаем на уже существующем основании веры и поэтому должны быть очень внимательными, должны смотреть, что мы возводим. Это можно отнести не только ко всей Церкви или к нашей монашеской общине, но и к каждому человеку. В тебе, христианин, инокиня или монахиня, святыми апостолами и святыми отцами положено основание. А как ты сам созидаешь? Смотри и будь внимателен, чтобы возводить достойно этого основания.
И далее апостол Павел объясняет, какое основание он положил или, если говорить о нас, положили в нас те или иные люди, а можно сказать, обстоятельства нашей жизни, Промысл Божий, обративший нас к вере и введший в Церковь. Что же это за основание? «Никто не может положить другого основания, кроме положенного (то есть заменить его невозможно, потому что иначе мы уже не будем христианами. — Схиархим. А.), которое есть Иисус Христос» (ст. 11). Основание — это правая, незамутненная, неискаженная вера в Господа Иисуса Христа. Все православные догматы и нравственное Предание кратко названы здесь именем Иисуса Христа, потому что Он открыл нам истину, и мы должны свято хранить это основание, — иного быть не может. Нужно тщательно следить за тем, чтобы кто-то другой или мы сами не подменили случайно это основание и не стали строить на каком-то ином, чуждом основании. Какое бы прекрасное строение мы ни воздвигли на нем, это строение будет бесполезно и даже губительно для нас. Иногда человек сделает что-то прекрасное, так что все его хвалят и все им восторгаются, но если основание его здания, то есть какой бы то ни было деятельности, — не Христос, тогда это только видимость подлинной деятельности. На самом же деле все это суетно, а может быть, даже душевредно — совершенно напрасно потраченные силы и время, а возможно, и вся человеческая жизнь. Потому мы должны внимательно следить за собой, чтобы не уклониться в сторону, не начать искать какого-то другого основания, кроме того единственного, которое положено святыми апостолами, то есть Иисуса Христа.
На этом подлинном основании мы должны возвести достойное его здание. Основание это великое, превышающее человеческий разум, — и строить на нем мы должны соответственно из драгоценных материалов. Апостол Павел говорит об этом образно: «Строит ли кто на этом основании из золота, серебра, драгоценных камней, дерева, сена, соломы, — каждого дело обнаружится; ибо день покажет, потому что в огне открывается, и огонь испытает дело каждого, каково оно есть» (ст. 12–13). Эти слова можно понимать по-разному. Прежде всего разделим материалы на два вида: драгоценные и низкие. Под драгоценными камнями можно понимать такие, как мрамор или гранит, украшенный золотом и серебром. Используя их, мы строим дворец. Когда же мы используем низкие материалы: дерево, сено, солому (или, по-славянски, дрова, сено, тростие), то строим деревянную хижину. Иными словами, мы строим или дворец, или крытую соломой избу. Это зависит от нас. Но если в буквальном смысле в этой нищей, убогой курной избе и можно как-то жить, то в духовном смысле это совершенно невозможно, потому что, как говорит апостол Павел, все будет испытано огнем. Под драгоценными камнями можно понимать также алмазы, рубины, топазы, изумруды. Тогда появляется еще более возвышенный образ. В таком случае мы строим нечто необыкновенно прекрасное, обладающее неземной красотой, так что апостол Павел не находит, с чем на земле это можно сравнить, кроме как с ювелирными украшениями, которыми люди часто восхищаются. Однако ювелирные изделия, например перстень, обычно невелики и украшают лишь человеческое тело, а здесь — огромное прекрасное здание, построенное на неземном основании, каким является Господь наш Иисус Христос. И тогда в сравнении с этим зданием «дрова, сено, тростие» — убогая, едва-едва держащаяся хижина — выглядят еще более убого.
Но мы часто довольствуемся такой хижиной. Дела нашей веры настолько ничтожны, мы тратим на них так мало сил, уделяем им так мало внимания и времени, что они похожи на некий шалаш. Мы построим его и успокаиваемся — есть где на некоторое время приютиться. Помолились мы, например, два раза в день более или менее внимательно, побывали в церкви, провели там время (в особенности это касается тех, кто редко ходит в храм Божий), — и вот, мы создали себе шалаш, спрятались в нем на время от дневного зноя или от стужи, а потом опять занялись своими обычными делами и поселились уже в другом доме, может быть, весьма пригодном и удобном для этой жизни, но имеющем в основании не Иисуса Христа, а нечто человеческое, иногда греховное и страстное. Поэтому апостол Павел предупреждает, что мы не должны быть спокойны, хотя бы по нашим, как нам кажется, скромным и здравым требованиям нам было довольно и этой хижины или шалаша. «Не будьте этим довольны, — призывает он, — не успокаивайтесь, потому что дело каждого будет испытано, станет явным, ибо день покажет». Какой день? Конечно, день Страшного суда или день частного суда, который для каждого из нас будет не менее страшен, чем день Страшного суда для всего мира. Для нас кончина мира наступает вместе со смертью, и потому нам безразлично, какой нам предстоит суд, всеобщий или частный. Если даже мы не доживем до кончины мира, то смерть отнимет у нас этот временный, тленный мир и мы предстанем пред Богом. Тогда дела наши будут испытаны как бы огнем, «ибо день покажет, потому что в огне открывается». В славянском переводе говорится так: «Когождо дело явлено будет: день бо явит, зане огнем открывается; и когождо дело, яковоже есть, огнь искусит». Получается, что сейчас наши дела еще не обнаружились. Со стороны может казаться, что мы делаем что-то прекрасное, но о том, что представляют собой наши дела на самом деле, известно только в невидимом, таинственном, духовном мире — ангелам, святым Божиим человекам и, конечно, всеведущему Богу.
Мы не знаем, из драгоценных ли материалов построены наши дела или из низких и легко сгораемых, но наступит такой день, когда все станет явным. Огонь покажет силу каждого из нас — что мы успели сделать и насколько это значимо. И поэтому, зная о приближающемся неминуемом испытании, мы должны тщательно анализировать и изучать самих себя: что мы делаем, нужны ли наши дела, ценны ли они, какая их цена, из золота ли они, серебра и драгоценных камней, или из дерева, сена и, наконец, соломы, то есть совершенно иссохшей травы. Если влажное сено еще может сколько-то мгновений сопротивляться огню, то солома вмиг сгорает и превращается в пепел.
Как же узнать, что представляют собой наши дела? С чем их сравнивать? Как понять себя? Конечно же, критерием является Предание святых отцов. Можно сказать так: мы должны всегда думать о том, чтобы наше здание, наши дела были достойны того великого основания, которое положено в нас святыми апостолами, то есть Иисуса Христа. Если у нас не хватает собственной рассудительности, обратимся к учению святых отцов, которые подробно, мудро и точно изъясняют Священное Писание, и таким образом будем испытывать себя, глядя в Священное Писание и святоотеческое Предание, как в зеркало. Представьте себе зеркало, отражающее не лицо наше и тело, но душу. Временного, вещественного в этом зеркале не видно (и не нужно нам этого видеть, это совсем неважно), но зато отражается все невидимое и то, что для нас непостижимо из-за дебелости нашей плоти. Святоотеческое Предание и Священное Писание — это и есть то самое зеркало, которое отражает невещественное и глядя в которое мы можем увидеть невидимое. Будем тщательно в него вглядываться, будем рассматривать себя и изучать, чтό мы созидаем.
«А у кого дело сгорит, — продолжает святой апостол Павел, — тот потерпит урон; впрочем сам спасется, но так, как бы из огня» (ст. 15). В славянском переводе говорится так: «(А) егоже дело сгорит, отщетится; сам же спасется, такожде якоже огнем». В тот день все обнаружится — и вдруг тот, кто пользовался уважением и кого хвалили, окажется совершенно нищим и, пытаясь укрыться в своей храмине, останется без всякого крова, потому что огонь суда вмиг испепелит его хижину, построенную из соломы, и он едва-едва спасется. И это относится к каждому из нас. Если же говорить о деле проповеди, пастырском служении, то каждый, кто назидает других, должен всегда смотреть, как он назидает. Может случиться так, что его труды как духовника окажутся соломой, которая вмиг исчезнет. Тогда он поймет, что ничему настоящему он не учил, потому что не опирался на то основание, кроме которого иного быть не может, то есть учение Иисуса Христа, и что он не имел в себе духа Христова и учил чему-то заимствованному из посторонних источников, а не из Божественного Откровения. Как неразумный пастырь, так и сам пасомый, неразумно созидающий свою нравственную жизнь из низких материалов, могут спастись, но с трудом, «как бы из огня». Хотя есть очень авторитетное мнение, принадлежащее святителю Иоанну Златоусту, который понимает эти слова иначе. Его толкование гораздо строже и страшнее. Он говорит, что слова «спасется как бы из огня» означают, что человек спасется не в том смысле, что получит блаженство в вечной жизни, а только в том, что его душа не исчезнет и будет существовать вечно. Иначе говоря, дела человека сгорят, исчезнут, а сам он останется существовать, но в огне. Таково мнение святителя Иоанна Златоуста, великого толкователя Священного Писания, и оно не может быть оставлено без внимания, хотя нам кажется, что оно не вполне основывается на тексте.
Далее святой апостол Павел укоряет всех нас: «Разве не знаете, что вы храм Божий, и Дух Божий живет в вас?» (ст. 16). Знаем мы это или нет? Скорее, нет. Может быть, слышали, но не знаем опытно, как должно знать. А нам необходимо понимать, что вся Церковь, состоящая из людей, — это храм Божий. Не здание, не самые великие святыни или прекрасные храмы, но именно мы, люди, являемся нерукотворенным храмом Божиим. Ради нас и камни, и все святыни оживают и становятся действенными, ведь если не будет разумного духовного существа, могущего воспринять благодать, исходящую от этих святынь, обитающую в рукотворенных храмах, то эти святыни окажутся не нужны. Господь может даже отнять их у людей, которые не способны постичь присущей святыням благодати, как и бывало иногда в истории христианских народов. И весь народ Божий, составляющий Церковь, и каждый из нас является храмом Божиим, потому что в нас живет Дух Божий, и мы должны это ясно чувствовать и понимать, что мы не принадлежим себе (ср. 1 Кор. 6, 19), мы не обыкновенные люди. И как ранее апостол Павел говорил, что он по благодати Божией является премудрым архитектоном и что они с Аполлосом — соработники Божии, а мы — Божия нива и Божие строение, так и ныне говорит, что мы — храм Божий. Теперь речь идет уже не о строительстве каких-либо драгоценных и прекрасных или ничего не стоящих и уродливых зданий, но о сохранении того, что создано Господом Богом, храма Божия. И мы должны беречь эту великую святыню, не осквернять самих себя, в противном случае мы хулим Бога, живущего в нас, кощунствуем, святотатствуем.
«Если кто разорит храм Божий, того покарает Бог: ибо храм Божий свят; а этот храм — вы» (ст. 17). Очень выразительно передает эти слова славянский текст: «Аще кто Божий храм растлит, растлит сего Бог: храм бо Божий свят есть, иже есте вы». Во-первых, проповедникам следует быть внимательными, чтобы положить правильное основание и созидать на этом великом, небесном основании здание из драгоценных камней, золота и серебра. И во-вторых, мы все должны беречься растлить храм Божий, разорить его своими неразумными действиями, грехами, уклонениями во всевозможные заблуждения и ереси. Мы обязаны беречь великую святыню, находящуюся в нас. Задумайтесь, что мы, христиане, должны собой представлять, по словам апостола Павла, и ужаснитесь, насколько мы далеки от этого. Он говорит, что наше основание — Христос, что мы созидаемся из драгоценных камней, золота и серебра, что мы — храм Божий, строение Божие и нива Божия, что в нас живет Дух Божий. «Храм Божий свят; а этот храм — вы». Достойны ли мы такого прекрасного, возвышенного описания?
Но разве апостол Павел говорит об этом просто так, для красноречия? Конечно же, он, как боговидец, созерцающий тайны невидимого мира, видел, чувствовал и понимал все то, о чем говорил. Подобно ему и мы должны смотреть друг на друга с благоговением, видеть в каждом человеке храм Божий и беречься как-то повредить ему, соблазнить его чем-то, чтобы Дух Божий не покинул этого оскверненного нами места. И самих себя мы должны беречь и благоговеть перед святыней Духа, находящейся в нас, — созидать самих себя на правильном основании и хранить то, что в нас вложено, что дано нам от Бога. Можно понимать так: в отношении нравственности мы являемся чем-то созидаемым, а в отношении веры уже представляем собой храм Божий, но нам предстоит еще сохранить то, что мы имеем, развить это и украсить драгоценными материалами. Можно совместить два образа, предлагаемые апостолом Павлом. Представьте себе храм Божий, который мы начинаем украшать золотом, серебром и драгоценными камнями. И как мы заботимся о благолепии рукотворенных храмов, так мы должны заботиться и о самих себе, храмах нерукотворенных, чтобы это жилище было хоть сколько-нибудь достойно того великого основания, на котором оно построено, то есть Иисуса Христа и Духа Божия, живущего во всех нас.
Иначе с нами произойдет беда. Все ненужное, что мы делали, исчезнет, и Дух Божий покинет нас. Если мы разорим храм Божий, то Бог разорит нас. Одно из значений греческого слова, которое в русском переводе передано как «разорит», а в славянском — «растлит», — уничтожать. «Если кто храм Божий уничтожает, уничтожит того Бог». Конечно, уничтожит не в том смысле, что мы исчезнем и потеряем вечное бытие, но в том, что в нас не останется ничего доброго и мы будем наказаны вечной смертью. И никто никогда не избавит нас от этого страшного наказания, если мы не будем подвизаться, чтобы действительно стать Божией нивой, пашней, Божиим строением. Разве можно назвать Божиим строением нищую, убогую хижину? Нет. Даже самый прекрасный дворец, построенный из золота, серебра, алмазов, рубинов, изумрудов (каким описан новый Иерусалим в Откровении Иоанна Богослова), — и тот едва достоин называться храмом Божиим. Поэтому мы должны совершать подвиг созидания самих себя с полным напряжением всех наших душевных сил и разума. Либо мы построим прекрасный дворец, либо лишимся всего, едва-едва спасемся. Но в случае, если человек едва-едва спасается, можно опасаться и того, что он не спасется. Будем же чрезвычайно внимательны к себе, будем подвизаться. И пусть слова апостола Павла не окажутся для нас всего лишь прекрасным образом, но пусть эта истина, данная нам в Откровении, руководствует нас к тому, чтобы последовать ей в своей жизни. Аминь.