Преображение Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа
2 Пет. 65 зач. (1, 10–19)
Посему, братия, более и более старайтесь делать твердым ваше звание и избрание; так поступая, никогда не преткнетесь, ибо так откроется вам свободный вход в вечное Царство Господа нашего и Спасителя Иисуса Христа.
Для того я никогда не перестану напоминать вам о сем, хотя вы то и знаете, и утверждены в настоящей истине. Справедливым же почитаю, доколе нахожусь в этой телесной храмине, возбуждать вас напоминанием, зная, что скоро должен оставить храмину мою, как и Господь наш Иисус Христос открыл мне. Буду же стараться, чтобы вы и после моего отшествия всегда приводили это на память. Ибо мы возвестили вам силу и пришествие Господа нашего Иисуса Христа, не хитросплетенным басням последуя, но быв очевидцами Его величия. Ибо Он принял от Бога Отца честь и славу, когда от велелепной славы принесся к Нему такой глас: Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение. И этот глас, принесшийся с небес, мы слышали, будучи с Ним на святой горе. И притом мы имеем вернейшее пророческое слово; и вы хорошо делаете, что обращаетесь к нему, как к светильнику, сияющему в темном месте, доколе не начнет рассветать день и не взойдет утренняя звезда в сердцах ваших.
Укрепляйтесь в своем призвании
Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!
Сегодня, в великий праздник Преображения Господня, мы слышали чтение из Послания святого апостола Петра. Как известно, апостол Петр был одним из созерцателей славного Преображения Господня на горе Фавор, а потому слова его, как непосредственного свидетеля, для нас особенно ценны.
Утверждая христиан в вере и богоугодной жизни, он говорит: «Посему, братия, более и более старайтесь делать твердым ваше звание и избрание; так поступая, никогда не преткнетесь» (ст. 10). Несмотря на нашу богоизбранность, мы, однако, должны трудиться над тем, чтобы оказаться твердыми в своем призвании и избрании, если хотим быть истинными христианами. С одной стороны, эта высокая честь, или, правильнее сказать, блаженная участь, даруется нам от Бога. С другой стороны, мы должны явить себя достойными подобного избрания. Если мы будем с твердостью хранить дарованное нам, то не преткнемся никогда. Хотя и будем впадать в те или иные прегрешения, но не преткнемся в вере, не преткнемся на спасительном пути к Царствию Божию, о котором и говорит далее святой апостол Петр.
«Ибо так будет вам щедро предоставлен вход в вечное Царство Господа нашего и Спасителя Иисуса Христа» (ст. 11), — так переводит епископ Кассиан (Безобразов). Близок к этому переводу славянский перевод: «Сице бо обилно приподастся вам вход…» Конечно, слова эти кажутся не совсем логичными: как вход может быть «обилен», как он может быть «щедро предоставлен»? Но то, что с точки зрения здравого смысла кажется странным, в духовной жизни, наоборот, является естественным выражением истинного опыта. Потому апостол Петр и говорит так, ибо он знает то, чего мы, погруженные в земные переживания и чувства, или вовсе не знаем, или знаем мало, потому что имеем лишь ничтожный собственный духовный опыт, чаще о предметах духовных мы только слышим от других.
«Будет вам щедро предоставлен вход». Здесь употреблено слово «вход», которое указывает на движение, и сказано о щедрости, что предполагает дарование. Этот вход, то есть возможность войти в Царство Господа нашего и Спасителя Иисуса Христа, даруется нам, как мы помним из предыдущего стиха, тогда, когда мы будем твердо хранить свое призвание и избрание. Только в таком случае мы обретем вход. И как в этой жизни отчасти испытаем то, что ожидаем получить в будущем, так и после смерти без страха, не «как бы из огня» (1 Кор. 3, 15), не как бы спасшись бегством с тонущего корабля, а «щедро», с изобилием испытаем наслаждение от беспрепятственного входа в вечную блаженную жизнь.
«Для того я никогда не перестану напоминать вам о сем, хотя вы то и знаете, и утверждены в настоящей истине» (ст. 12). Апостол Петр говорит, что никогда не впадет в нерадение, не обленится напоминать об этом тем христианам, к которым обращается с посланием, а вместе с ними и всем нам. Ведь его Соборное послание обращено ко всей Церкви, а так как Вселенская Соборная Церковь простирается не только по всей земле, но и на все времена, следовательно, его послание адресовано и нам. Апостол будет ревновать о том, чтобы напоминать об истине, поскольку считает себя обязанным, уходя из этого мира, оставить правильные и точные сведения о том, как должен жить христианин.
«Хотя вы то и знаете, и утверждены в настоящей истине». Да, мы знаем, но апостол Петр обязан всегда нам об этом напоминать, что он и делает своим посланием, звучащим через века. А мы, со своей стороны, должны внимательно слушать, принимая это как бы из уст самого великого апостола. Мы должны быть твердыми в дарованном нам свыше избрании и уповании, ради того чтобы получить щедрый, свободный, обильный вход в Царство Божие. Это истина, которую необходимо хранить.
«Но я считаю справедливым, пока я в этой палатке, пробуждать вас напоминанием» (ст. 13), — таков перевод епископа Кассиана, как мне кажется, наиболее точно передающий смысл греческой фразы. Славянский перевод, хотя и правильно передает смысл, но опускает важную психологическую подробность, выражающую отношение апостола Петра к своему телу: «Праведно бо мню, донележе есмь в сем телеси…» Здесь сразу дается истолкование греческого слова, которое епископ Кассиан перевел словом «палатка»: апостол Петр говорит так о своем теле. Синодальный перевод более близок к оригиналу, чем славянский, но он слишком, так сказать, возвысил и облагородил то презрительное именование своего тела, которое употребил апостол Петр: «Справедливым же почитаю, доколе нахожусь в этой телесной храмине…»
Слова апостола Петра о теле схожи со словами апостола Павла, который в одном из своих посланий говорит о теле так: «Когда земной наш дом, эта хижина, разрушится, мы имеем от Бога жилище на небесах» (2 Кор. 5, 1). Очень близко понимание вещей у истинных христиан, тех, кому действительно открыто Царствие Божие. Апостол Петр называет тело палаткой, шатром, а апостол Павел — хижиной. Вот каким должно быть наше отношение к собственному телу. Это даже не дом, а лишь хижина, палатка — нечто эфемерное, могущее разрушиться в любой момент. Как можно привязываться к хижине, палатке, шалашу, где мы остановились лишь на краткое время? Этими словами апостол Петр как бы между прочим говорит о своем отношении к телу и смерти.
«Но я считаю справедливым, пока я в этой палатке, пробуждать вас напоминанием», напоминанием через Послание. Апостол Петр сделал все от него зависящее, не опустил ничего. Он был избранным из апостолов, свидетелем Преображения Христа на Фаворе, свидетелем Гефсиманской молитвы Спасителя, одним из первых, кому явился воскресший Господь, он был утверждением других апостолов, проповедовал всей вселенной — но, несмотря на все свои труды и свою избранность, еще считает, что должен через это послание напоминать христианам всех времен о самом важном.
Прочтем следующий стих в переводе епископа Кассиана: «Зная, что скоро отнимется эта палатка моя, как и Господь наш Иисус Христос объявил мне» (ст. 14). В славянском переводе — «сказал мне», в Синодальном — «открыл мне», а если перевести точнее — «показал мне». Возможно, апостолу Петру было некое видение. И это представляется нам вполне вероятным, если вспомнить жизнь близких к нам по времени святых отцов, которые или сами изложили, или через учеников оставили воспоминания о бывших им видениях о дне и времени их кончины.
Апостол Петр употребляет странное с точки зрения здравого смысла выражение — «отложение телесе моего» (по славянскому переводу) или, если перевести точнее, «отложение палатки моей». Отложение одежды — это выражение нам понятно. Однако для человека, имеющего сверхъестественный благодатный опыт, для того, кто находится в теле, но умом живет в горнем мире, выражение «отложение палатки моей» в духовном отношении представляется гораздо более точным. Апостол Петр говорит здесь об освобождении из этого временного, эфемерного обиталища, каковым является тело, называя его палаткой.
«Буду же стараться, чтобы вы и после моего отшествия всегда приводили это на память» (ст. 15). Каким образом он будет это делать? Своими посланиями. Апостол Петр оставил два послания. Некоторые толкователи считают, что здесь он говорит о Евангелии. Известно, что апостол Петр был неграмотным. Существует предположение, что по этой причине он и не написал Евангелия своей рукой, в отличие, скажем, от евангелиста Матфея. Однако древнее предание утверждает, что Евангелие от Марка — это запись проповеди апостола Петра, и, возможно, здесь апостол говорит об этом прикровенно. Действительно, уходя из жизни, он мог благословить любимого ученика, апостола Марка, записать свою проповедь и, таким образом, оставил нам два Послания и Евангелие, в которых призывает помнить всегда об основании нашей веры и нашем избрании. Заслуживает внимания и то, что в Евангелии от Марка о Преображении Спасителя рассказывается подробнее, чем в настоящем Послании, которое упоминает об этом событии сравнительно кратко.
«Ибо мы возвестили вам силу и пришествие Господа нашего Иисуса Христа, не хитросплетенным басням последуя, но быв очевидцами Его величия» (ст. 16). Апостол Петр не следовал неким, как говорится в славянском тексте, «ухищренным басням» (под баснями здесь подразумеваются обычные небылицы, а не литературный жанр), а если перевести точнее, мифам. Эти мифы, пусть даже интересные и увлекательные, по сути своей ложны — как в отношении описываемых в них событий, так и в отношении идеи, смысла. Хотя древние философы и пытались найти в них аллегорическое значение, но все их толкования оказывались совершенно произвольными и были не более чем фантазией. Но апостол возвестил «силу и пришествие Господа нашего Иисуса Христа», потому что стал очевидцем «Его величия», то есть сам пережил то, о чем рассказывает нам. Несомненно, речь идет о Преображении.
Далее апостол Петр говорит о Преображении более конкретно: «Ибо Он [Господь Иисус Христос] принял от Бога Отца честь и славу, когда от велелепной славы принесся к Нему такой глас: Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение» (ст. 17). Что значит «ибо Он принял от Бога честь и славу»? Под этими словами подразумевается не что-то отвлеченное и абстрактное, а сияние лица Спасителя, подобное солнечному, и блистание Его ризы, подобное блистанию снега или света (см. Мф. 17, 2; Мк. 9, 3). Когда мы друг другу воздаем честь и славу, то это по большей части выражается в приятных, льстящих нашему тщеславию словах. А когда честь и славу дарует Бог, то это есть реальность, причем реальность сверхъестественная, едва постижимая нашим умом. В полной же мере понимает и постигает ее тот, кто хотя бы отчасти переживает нечто подобное. А что такое «велелепная слава»? И снова здесь апостол Петр имеет в виду не что-то отвлеченное, а то светлое облако, которое осенило Спасителя во время Преображения.
Итак, апостол Петр следовал не отвлеченным рассуждениям, как подобно ему выражается в одном из своих посланий апостол Павел (см. 1 Кор. 2, 1), который, между прочим, во многом отличался от Петра. Если апостол Петр был рыбаком — человеком неграмотным, малосведущим в религиозных вопросах, получившим духовное знание исключительно от общения с Господом Иисусом Христом, то апостол Павел долго и много учился с юных лет. Он сам говорит, что был воспитан при ногах Гамалиила, знаменитого учителя того времени (см. Деян. 22, 3). Апостол Петр был призван, когда Спаситель только вышел на проповедь, апостол Павел — после Его Вознесения. Но у них общие переживания и чувства, и это очень показательно, поскольку позволяет нам понять весьма важную вещь: духовный опыт у всех одинаков, ибо духовная жизнь одна, духовный мир один. В этом мире нет ничего аморфного, о чем каждый мог бы что угодно сказать и любые свои смутные ощущения выдать за подлинный духовный опыт. Напротив, в духовном мире все ясно и определенно для тех, кто имеет действительные духовные переживания, а не поддается фантазиям и домыслам! Посмотрите, насколько близки выражения апостолов Петра и Павла о человеческом теле, настолько схожи и рассуждения их о том, что они не последовали «басням». Апостол Петр говорит: «Возвестили... не хитросплетенным басням последуя, но быв очевидцами Его величия» (ст. 16), а апостол Павел: «И когда я приходил к вам, братия, приходил возвещать вам свидетельство Божие не в превосходстве слова или мудрости» (1 Кор. 2, 1). Вот истинная проповедь, происходящая от общения с Богом тех, кто ее произносит, и открывающая нам то, что они пережили.
Апостол продолжает: «И этот глас, принесшийся с небес, мы слышали, будучи с Ним на святой горе» (ст. 18). При чтении этих слов у меня возникло предположение, которое кажется мне правдоподобным, хотя и не буду на нем настаивать. В евангельском повествовании о Преображении сказано: «Облако... осенило их» (Мф. 17, 5; Лк. 9, 34; ср. Мк. 9, 7). Нам представляется, что это было небольшое облако, которое лишь покрыло Спасителя и учеников. Но вот что интересно: в Евангелии от Марка, которое, как мы уже сказали, по преданию написано со слов апостола Петра, говорится, что голос был из облака (см. Мк. 9, 7), а в этом Послании апостол передает, что голос был с неба. Исходя из этого можно предположить, что облако было не каким-то маленьким, спустившимся с неба на землю облачком, но гигантским, и это огромное облако, не покидая неба и распростираясь до земли, покрыло Спасителя с учениками. Для учеников не только Христос, но и весь мир был скрыт под этим чудесным облаком, из которого они услышали голос Небесного Бога Отца: «Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение». Конечно, от столь великого явления освятилась и сама гора Фавор.
Однако мы должны понимать: Преображение Спасителя, если быть богословски точными, явилось скорее преображением самих учеников — Петра, Иакова и Иоанна. Они были преображены Спасителем до такой степени, что смогли увидеть славу Его Божества, с момента воплощения всегда соединенную с Его пречистой плотью, так что не было времени, когда бы в Нем этой славы становилось больше или когда бы она умалялась. И в Гефсимании, и на Фаворе Ему одинаково была присуща та же предвечная, присносущная слава Божия. Но в одно время ученики были способны ее видеть, в другое — она скрывалась от них, поскольку они становились немощными и поддавались соблазнам (в Гефсиманском саду они даже спали, поддавшись усталости, печали и унынию). На Фаворе ученики оказались способны увидеть славу Божества, поэтому справедливо апостол Петр называет гору Фавор святой.
В связи с тем, что я сказал о преображении учеников Спасителя, которые обрели способность видеть славу Божию, мы можем вспомнить из Священного Писания Нового Завета и другие случаи явления Господа, которые были скрыты от посторонних свидетелей.
Начнем с Крещения Господня. При Крещении отверзлось небо, был слышен голос Небесного Бога Отца: «Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение» (Мф. 3, 17), и Дух Святой в виде голубя сошел на главу Спасителя. Но кто видел и слышал это, кроме одного Иоанна Крестителя? Если бы прочие израильтяне были свидетелями чуда, то они, наверное, обсуждали бы его между собой. Однако даже будущие апостолы ничего не знали и пришли к Спасителю после того, как услышали о случившемся от Иоанна Крестителя. Может быть, диавол, как дух, знал об этом. Подобное можно заключить из того, что он искушал Спасителя в пустыне такими словами: «Если ты Сын Божий…» (см. Мф. 4, 3). Итак, свидетельство Бога Отца о Божестве Сына было открыто только Иоанну Крестителю, как способному увидеть славу Божию.
Другой пример. Когда Спаситель воскликнул: «Отче! прославь имя Твое», то в ответ раздалось громогласное: «И прославил и еще прославлю» (Ин. 12, 28). Но что услышали окружавшие Христа толпы иудеев? Одни говорили: «Это гром». Следовательно, они не слышали ясных отчетливых звуков. Другие: «Ангел говорил Ему» (Ин. 12, 29). Значит, они только догадывались, что произошло нечто необыкновенное, и, не зная точно, что было сказано, предположили, что Ему говорил ангел.
Вспомним еще один случай — явление Спасителя апостолу Павлу по дороге в Дамаск. Спутники Павла видели сияние, слышали голос, но никто не знал того, Кто ему явился и что именно Он ему говорил (см. Деян. 9, 3–7; 26, 13–14). Ослеп от видения один Павел, все же остальные остались зрячими. Но, ослепнув телесно, апостол прозрел и исцелился духовно, обратившись к вере в Господа Иисуса Христа.
Итак, если человек готов и способен к этому, он может увидеть славу Божию. И мы можем уподобиться как Иоанну Крестителю и апостолам, так и тем иудеям, которые присутствовали при Крещении Спасителя на Иордане, при входе Его в Иерусалим, которые были с апостолом Павлом во время видения, но во всех этих случаях не постигали происходящего. От нас зависит, к чему мы склонимся: увидим ли мы преображенного Спасителя, а вернее, преобразимся ли сами, для того чтобы увидеть Его Божественную славу, или останемся слепыми и будем, наподобие иудеев, высказывать догадки: «Это был гром».
Подтверждение этому мы находим в следующем стихе сегодняшнего апостольского чтения: «И притом мы имеем вернейшее пророческое слово; и вы хорошо делаете, что обращаетесь к нему, как к светильнику, сияющему в темном месте, доколе не начнет рассветать день и не взойдет утренняя звезда в сердцах ваших» (ст. 19). Апостол Петр говорит о «пророческом слове». Нужно иметь в виду, что в то время новозаветного канона еще не существовало. Священное Писание Нового Завета было распространено в отдельных произведениях. Кому-то было известно Евангелие от Матфея, кто-то читал отдельные послания апостола Павла или Петра, и лишь со временем все книги были объединены в единое собрание, известное нам как Новый Завет. Поэтому проповеднику было естественнее и проще обращаться к Священному Писанию Ветхого Завета и из него почерпать назидание.
А мы имеем еще и Писание Нового Завета. И должны, естественно, обращаться к нему, ибо в нем действует благодать Божия. Это та же благодать, соприсносущная слава Божества, которая явилась ученикам на Фаворе. Она действует в Священном Писании и названа здесь светильником.
Апостол Петр говорит: «Вы хорошо делаете, обращаясь к нему (то есть к Священному Писанию. — Схиархим. А.), как к светильнику, сияющему в темном месте», то есть в человеческой душе, в уме человека. Прикасаясь к Священному Писанию, мы не просто читаем мудрую книгу, нет! Божественный свет проникает из нее в нашу душу, пока не «начнет рассветать день», то есть пока благодать Божия не выхватит нас из области ночи. «Доколе… — добавляет апостол уже более определенно, как бы уточняя сказанное перед этим, — утренняя звезда не взойдет». Где? «В сердцах ваших». Со святоотеческой аскетической точки зрения указание очень определенное: Божественный свет должен явиться нам прежде всего в наших сердцах. С этого начинается богоявление, преображение для каждого из нас.
Вспомним, как Спаситель преобразился перед учениками на Фаворе. Ученики спали и, пробудившись, увидели славу Спасителя. Отсюда можно сделать следующий вывод: когда они находились в состоянии бессознательном, спали, в их душах начал являться Божественный свет, который и пробудил их, и тогда они увидели полноту славы Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа.
Итак, мы должны подвизаться, должны, как говорит в начале этого чтения апостол Петр, утверждаться в избрании и призвании, пока нам не откроется «щедрый вход» в Царствие Божие. А «щедрый вход» и есть слава Божия, Божественный свет. Этот вход открывается нам еще в настоящей жизни. Мы знаем угодников Божиих, имевших подобный опыт и поведавших нам о нем, в их числе и русские подвижники: Серафим Саровский, Василиск Сибирский. Есть и малоизвестные, и даже не причисленные к лику святых подвижники, которые приобщались этому Божественному свету. Независимо от того, умели они объяснить то, что переживают, или нет, они имели подлинное знание, ибо, как говорит премудрый Сирах, нет знания не от опыта (см. Сир. 34, 10).
Утренняя звезда, восходящая в сердцах наших, открывает нам Царствие Божие. Вспомним, при каких обстоятельствах произошло Преображение Спасителя. Господь, после того как апостол Петр исповедал Его Христом, Сыном Бога Живого, сказал ученикам: «Есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Царствие Божие, пришедшее в силе» (Мк. 9, 1). Поднявшись на Фавор, Спаситель преобразился перед учениками. Вернее, они сами изменились так, что стали способны увидеть Его Божественную славу. И вот это райское состояние, когда человек не нуждается ни в пище, ни в питии, ни в крове, но лишь непрестанно созерцает славу Божию, которая и услаждает его, и утешает, и укрепляет, — и есть Царство Божие. Не нужно там ни солнечного света, ни пищи, потому что и светом, и пищей, и даже воздухом для человека тогда является Сам Бог.
Царствие Божие явилось апостолам. И нам оно может явиться, если станем следовать заповеди апостола Петра о том, чтобы утверждаться в своем избрании, пока Господь Иисус Христос, Который здесь прекрасно наименован утренней звездой, не взойдет в наших сердцах. Утренняя звезда свидетельствует о наступлении дня, уверяет нас в том, что скоро явится вожделенное Царствие и мы станем его наследниками во веки веков. Она уверяет нас в том, что последует всеобщее воскресение мертвых, и люди не только душой, но и телом вкусят неизреченные блага Божии. Блага же эти заключаются в созерцании присносущей Божественной славы, того, что мы называем благодатью. Будем же трудиться и подвизаться, дабы увидеть наступление грядущего дня — восьмого нескончаемого дня Царствия Божия. И тогда для нас смерть уже не будет чем-то страшным, нежеланным, отвратительным, но мы станем относиться к своим телам подобно апостолам Петру и Павлу, называвшим их шатром и хижиной, будем стремиться к тому, чтобы, разлучившись с телом, соединиться окончательно со Христом. Таким было умонастроение, душевное расположение истинных христиан, вкусивших полноту богообщения. Мы должны следовать их примеру, насколько бы тяжким это ни казалось, насколько бы возвышенным и даже труднопостижимым это ни было. Другого пути у христианина нет. К этому и призывает нас святой апостол Петр, обнадеживая тем, что если мы будем делать всё, что он повелел, и станем с твердостью подвизаться в том, чтобы быть достойными своего избрания и призвания, то утренняя звезда, Господь наш Иисус Христос, обязательно взойдет в сердцах наших. Аминь.